• Современная серия, #5

Глава 62

 Доктор Делорик вышел из спальни Джулии со своим неизменным черным саквояжем в руке и успокаивающе улыбнулся, глядя на обращенные к нему встревоженные лица Мэтисонов, собравшихся в гостиной.

 — Крепкая девочка. Не пройдет и двадцати четырех часов, как она будет на ногах, — пообещал он. — Если хотите, можете войти и пожелать ей спокойной ночи. Правда, я дал ей снотворное, а потому, скорее всего, она даже не вспомнит, что вы к ней заходили, и почти наверняка не ответит, но, может быть, после вашего визита будет спокойней спать. И не имеет значения, что сейчас утро, а не вечер — она все равно этого не осознает. Думаю, что к работе она сможет приступить не раньше, чем через два-три дня.

 — Я позвоню директору школы и все объясню, — быстро сказала миссис Мэтисон, вставая. Очевидно, ей не терпелось поскорее оказаться рядом с дочерью.

 — Думаю, вам не придется слишком долго что-либо объяснять ни ему, ни кому бы то ни было, — спокойно сказал доктор Делорик. — На тот случай, если вы сегодня еще не включали телевизор, могу вам сообщить, что вчерашнее происшествие в Мехико сегодня транслируют практически во всех выпусках новостей. В видеоматериалах тоже недостатка нет — там было очень много отдыхающих с видеокамерами, и они засняли практически все, от начала до конца. Джулия выглядит просто героиней, даже несмотря на то, что Бенедикт был избит при аресте. Все комментаторы только и говорят о том, как она помогла полиции и ФБР в разработке хитроумного плана и поимке преступника.

 Заметив, что никто из присутствующих не выказывает особой радости по поводу того, что Джулия выглядит «просто героиней»в выпусках новостей, доктор Делорик накинул пальто и добавил:

 — Желательно чье-нибудь присутствие здесь хотя бы в течение суток. Главное, чтобы, когда она проснется, с ней рядом кто-то был.

 — Мы останемся, — сказал Джеймс Мэтисон, обнимая жену.

 — Вы немедленно пойдете домой и немного поспите. Это я вам приказываю как врач, — категорично заявил доктор Делорик. — Вы совершенно валитесь с ног. Мэри. А мне совсем не хочется лечить еще и вас, не говоря уже о том, что если вы будете продолжать изводить себя, то окажетесь в больнице с сердечным приступом.

 — Он прав, — поддержал доктора Тед. — Возвращайтесь домой и немного поспите. Карл, вы с Сарой идите на работу и, если захотите, придете вечером. Останусь я. Тем более что у меня впереди еще два выходных.

 — Ни в коем случае! — возразил Карл. — Во-первых, ты не спал уже почти двое суток. А во-вторых, ты спишь как убитый. Если ты вдруг заснешь, то просто не услышишь, как Джулия проснется.

 Тед уже открыл рот, чтобы сказать Карлу все, что он о нем думает, но внезапно ему в голову пришла отличная идея.

 — Кэтрин, — обратился он к бывшей жене, — ты можешь составить мне компанию? Потому что в противном случае Карл и Сара проведут здесь половину рабочего дня, пререкаясь со мной. Или у тебя есть какие-то дела?

 — Я останусь, — коротко ответила Кэтрин.

 — Ну тогда решено, — резюмировал преподобный Мэтисон, и они направились в спальню Джулии, а Кэтрин пошла на кухню готовить Теду легкий завтрак.

 — Джулия, дорогая, это я, папа. Мама тоже здесь, рядом со мной.

 Сквозь наркотический дурман Джулия почувствовала, как чья-то рука коснулась ее лба, и откуда-то очень издалека донесся родной голос отца:

 — Мы любим тебя. Вот увидишь, все будет хорошо. Спи спокойно.

 Вслед за этим послышался ласковый, взволнованный голос матери:

 — Ты у меня такая мужественная девочка. Ты всегда была такой. Спи крепко.

 Что-то жесткое, колючее коснулось щеки Джулии, и она, невольно поморщившись, отвернулась. Тотчас же вслед за этим раздался знакомый, грубоватый смех Карла.

 — Если твой любимый брат еще не успел побриться сегодня, это не повод от него так шарахаться… Я люблю тебя, сестренка.

 Карла перебил насмешливый, но непривычно мягкий голос Теда:

 — Ну вот! Карл обязательно должен потянуть одеяло на себя! Ведь это я — твой любимый брат. Мы с Кэтрин остаемся рядом с тобой. Если проснешься — только свистни, и мы примчимся к тебе сломя голову.

 Тихий голос Сары был последним:

 — Я тоже люблю тебя, Джулия. Пусть тебе приснятся хорошие сны.

 Но вот родные голоса затихли, и Джулия погрузилась в глухую, беспросветную тьму, наполненную криками бегущих людей, глухими звуками ударов и ревом самолетов.

 Кэтрин поставила на поднос тарелку с тостами, джем и стакан апельсинового сока и, услышав, как захлопнулась входная дверь, направилась в гостиную.

 Тед, как и обещал, позвонил ей сегодня утром, сразу после того, как привез Джулию домой. Но к тому времени, как она добралась до дома подруги, там уже собралось все семейство Мэтисонов. А потому все, что она знала о происшедшем в Мехико, сводилось к версии, которую Тед изложил родителям. Но Кэтрин подозревала, что эта версия была сильно подредактирована.

 Тед сидел на диване, уперевшись локтями в колени и обхватив руками голову. В этой позе ощущалось такое безысходное отчаяние, что Кэтрин сразу поняла — дело не только в усталости.

 — Все было очень плохо, да? — спокойно спросила она.

 — Плохо — не то слово, — ответил Тед, отнимая ладони от лица и поворачиваясь к жене, которая, поставив поднос на стол, села у противоположного конца стола. — Это был какой-то кошмар. Слава Богу, что Джулия с самого начала была на грани истерики, а потому не могла по достоинству оценить даже половины из происходящего вокруг. Кроме того. Пол делал все, чтобы держать ее подальше от основного представления. Но зато мне, — горько улыбнулся он, — достались места в партере. Кроме того, я не был на грани истерики. Господи, все произошло гораздо хуже, чем я мог себе вообразить даже в самом страшном сне…

 Почувствовав, что Тед не знает, с чего лучше начать свой рассказ, Кэтрин решила ему немного помочь:

 — Ты хочешь сказать, что Бенедикт был в ярости? Он что, пытался добраться до Джулии и ударить ее?

 — Ударить ее? — горько переспросил Тед. — Как бы Мне хотелось, чтобы это было так. Тогда бы ей было гораздо легче пережить все случившееся.

 — Я не понимаю.

 Тяжело вздохнув, Тед откинулся на спинку дивана и мрачно рассмеялся:

 — Нет, он не пытался ни добраться до нее, ни ударить. Как только он понял, что происходит, он застыл на месте, не порываясь никуда убежать. Он просто молча стоял и смотрел на Джулию, как бы предупреждая, чтобы она не пыталась ни подходить ближе, ни вмешиваться в происходящее. Он не сказал ни слова и даже глазом не моргнул, когда федералы защелкнули на нем наручники и начали обыскивать. Он вел себя настолько примерно, что не было ни малейшего повода прибегать к каким-либо методам «дополнительного убеждения». Но они тем не менее хорошо над ним поработали под предлогом обыска. Один заехал ему дубинкой по почкам, второй — по ногам, он не только не пытался сопротивляться, но даже не издал ни звука. Клянусь Богом, я никогда в жизни не видел, чтобы кто-нибудь так вел себя при аресте. Особенно при таком аресте. Создавалось впечатление, что ему абсолютно безразлично все на свете, кроме одного — желания, чтобы все прошло как можно тише и чтобы Джулия ни в коем случае не оказалась втянутой в это безобразие. Она же, несмотря на то, что не видела и десятой части из того, что они с ним делали, не переставая кричала, чтобы они не трогали его.

 — Выпей немного сока, — сказала Кэтрин, протягивая ему стакан. — Я так понимаю, что это еще не конец.

 Тед благодарно улыбнулся и, залпом выпив сок, покачал головой.

 — Нет, — язвительно сказал он, нервно катая стакан между ладонями. — Это лишь самая хорошая часть.

 — О Господи, — воскликнула Кэтрин, чувствуя, как ею постепенно овладевает леденящий ужас. — Тогда какова же плохая?

 — Плохая началась пару минут спустя, когда они стали уводить Бенедикта. Хэдли, директор амариллской тюрьмы, который по совместительству также является садистом и редкостным сукиным сыном, поблагодарил и поздравил Джулию в присутствии Бенедикта. Ради этого он даже специально остановил федералов, которые вели его к выходу.

 — Но я не понимаю, почему из-за этого ты назвал его садистом.

 — Для того чтобы понять, надо было видеть гнусную ухмылку, с которой он это делал. Я уже не говорю о том, что он представил все таким образом, как будто Джулия с самого начала согласилась на весь этот план с единственной целью — заманить Бенедикта в ловушку и сдать его властям.

 Кэтрин почувствовала, как у нее похолодели руки и кровь отхлынула от щек. Глядя на ее смертельно побледневшее лицо, Тед кивнул, как бы полностью соглашаясь с такой реакцией на свои слова.

 — Представила себе картинку? А теперь представь себя на месте Бенедикта. Он был… Нет, я даже не могу описать выражение его лица. Он начал вырываться — уж не знаю, то ли хотел добраться до Джулии, то ли просто пытался убежать, но зато прекрасно знаю, что федералы тотчас же воспользовались поводом и стали избивать его прямо на глазах у Джулии. Тогда она окончательно потеряла контроль над собой и набросилась на Хэдли. После чего упала в обморок, слава Богу.

 — Но почему Пол Ричардсон не сделал ничего, чтобы остановить это безобразие?

 Тед нахмурился и отставил в сторону пустой стакан.

 — У Пола были связаны руки. До тех пор, пока мы находились на территории Мексики, мы были вынуждены играть по их правилам. ФБР вообще оказалось замешанным в этом деле лишь потому, что речь шла о похищении и взятии заложника. Мексиканское правительство тотчас же согласилось сотрудничать и оказать посильную помощь при задержании в аэропорту, но тем не менее до того, как Бенедикт не пересечет границу Соединенных Штатов, ФБР не имеет практически никакой власти. Мексика не подпадает под их юрисдикцию.

 — А скоро они перевезут его?

 — Да, ведь это особый случай. Его даже будут перевозить до границы не машиной, как обычно делается, а маленьким частным самолетом. Пол обо всем договорился. Кстати, перед тем как мы вылетали обратно, мексиканцы проявили несколько запоздалую бдительность, — саркастически добавил Тед. — Они начали ходить по зданию аэропорта и конфисковывать весь отснятый материал у людей с камерами. Пол лично конфисковал парочку кассет, которые проглядели мексиканцы. Но не потому, что он так уж беспокоился об их реноме, а потому, что не хотел, чтобы то, что происходило с Джулией, было выставлено на всеобщее обозрение. Правда, несколько кассет все-таки уцелело, но судя по тому, что я видел в новостях, тех, кто их снимал, интересовал в основном Бенедикт, потому что камера практически все время была направлена на него. И слава Богу.

 — Я почему-то думала, что Пол приедет в Китон вместе с тобой и Джулией.

 — Он должен быть на границе, чтобы принять Бенедикта у мексиканцев. А потом ему еще нужно передать его Хэдли.

 Кэтрин пристально посмотрела на Теда:

 — Скажи, это все? Ты точно ничего не пропустил?

 — Пропустил, — неохотно ответил Тед. — Пожалуй, для Джулии это был чуть ли не самый страшный удар.

 — И что же это?

 — Вот, — достав какую-то вещь из кармана рубашки, Тед положил ее в протянутую руку Кэтрин. — Это было в кармане у Бенедикта. Хэдли испытал массу удовольствия, передавая его Джулии.

 Глядя на кольцо, лежащее на ее ладони, Кэтрин почувствовала, что вот-вот расплачется.

 — О Господи, — прошептала она. — Ему наверняка очень хотелось порадовать ее. Это кольцо просто восхитительно.

 — Не стоит впадать в сентиментальность, — осадил ее Тед, но в голосе уже не было прежней твердости. — Этот человек — маньяк. Убийца.

 Кэтрин сглотнула застрявший в горле ком:

 — Я знаю.

 Тед перевел взгляд с изящного кольца, лежащего на правой ладони Кэтрин, на огромный камень, сверкающий на безымянном пальце ее левой руки.

 — По сравнению с тем булыжником, который ты носишь, этот бриллиантик кажется просто крохотным. Кэтрин невольно рассмеялась.

 — Размер — это еще не все. И кроме того, он не мог позволить, чтобы она носила кольцо с очень большим бриллиантом, что привлекало бы к ним ненужное внимание, куда бы они ни поехали. И он купил это, — задумчиво сказала она, любуясь кольцом.

 — Но ведь это самое обычное обручальное кольцо.

 — Нет, — покачала головой Кэтрин. — В этом кольце нет ничего обычного. Во-первых, оно сделано не из золота, а из платины, а во-вторых, в нем бриллианты идут по всей окружности.

 — Ну и что из этого, если они совсем крохотные? — упрямо настаивал на своем Тед. Но было совершенно очевидно, что он испытывает огромное облегчение и рад говорить о чем угодно, лишь бы не возвращаться к предыдущей теме.

 — Размер — это еще не все, — повторила Кэтрин, продолжая рассматривать кольцо. — Эти камни очень чистой воды и прекрасно огранены.

 — Они же квадратные.

 — Продолговатые. Этот вид огранки называется «радиант». — Кэтрин немного помолчала и сдавленным голосом добавила:

 — Он… У него очень хороший вкус.

 — Он сумасшедший и убийца.

 — Ты прав, — вздохнула Кэтрин и положила кольцо на стол.

 А Тед как зачарованный смотрел на прекрасное, задумчивое лицо, которое всегда сводило его с ума. Она изменилась… Стала старше, мягче и… и, пожалуй, мудрее и добрее. И во много раз желаннее.

 — Ты не должен винить себя за то, что произошло, — тихо сказала Кэтрин. — Ты избавил Джулию от во сто крат худшей доли. И она это знает.

 — Спасибо. — Тед откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. — Если бы ты знала, как я устал, Кэти.

 А потом, как будто его тело действовало само по себе, совершенно игнорируя приказы уставшего мозга, он немного подвинулся, обнял Кэтрин за плечи и привлек ее к себе. Лишь когда ее голова оказалась прижатой к его груди, Тед наконец понял, что делает, но и тогда продолжал убеждать себя, что это совершенно безобидно.

 — Мы были так счастливы вдвоем, — прошептала Кэтрин. — Мы встретились, полюбили друг друга, поженились. А потом вдруг все испортили и стали делать вид, будто ничего хорошего вообще никогда не было.

 — Ты права, — согласился Тед, но нотки раскаяния, прозвучавшие в его собственном голосе, мгновенно оказали на него отрезвляющее воздействие. Открыв глаза, он внимательно посмотрел на Кэтрин. Ей явно хотелось, чтобы он ее поцеловал — это было написано на прелестном, непривычно серьезном лице.

 — Нет, — сказал он и снова закрыл глаза. Кэтрин потерлась щекой о его грудь, и Тед понял, что в таких условиях ему вряд ли удастся долго сохранять неприступность.

 — Перестань! — предупредил он. — А не то мне придется перейти в другую комнату.

 К его великому изумлению, Кэтрин тотчас же послушно отстранилась. Лучше бы она разозлилась и накричала на него, как это бывало прежде. Еще минуту назад он был полуживой от усталости, но теперь тело, казалось, обрело вторую, свою собственную жизнь, в которой не было места логическим размышлениям.

 — Либо пересядь, — продолжал Тед, не открывая глаз, — либо сними это гнусное кольцо, которое носишь на левой руке.

 — Зачем? — прошептала Кэтрин.

 — Затем, что я не собираюсь заниматься любовью с женщиной, которая носит обручальное кольцо, подаренное другим мужчиной и…

 Кольцо с бриллиантом, оцененным почти в четверть миллиона долларов, было небрежно отброшено в сторону. После того как оно ударилось о кофейный столик, в гостиной раздался тихий смех Теда.

 — Кэти, ты — единственная женщина в мире, которая могла так поступить с таким бриллиантом.

 — Я — единственная женщина в мире, которая создана для тебя.

 Рука Теда нежно гладила затылок Кэтрин, перебирала мягкие завитки волос. Открыв глаза, он смотрел на поднятое к нему лицо и вспоминал тот ад, которым была их «семейная жизнь»… Вспоминал он и ту ледяную пустоту, которая образовалась в его душе после того, как он остался один.

 — Я знаю, — прошептал Тед, целуя уголок глаза, в котором дрожала предательская слезинка.

 — Дай мне еще один шанс, и я докажу это.

 — Я знаю, что докажешь, — прошептал Тед, сцеловывая вторую слезинку.

 — Так ты дашь мне еще один шанс? Тед заглянул в голубые глаза жены и понял, что другого пути у него нет и никогда не было.

 — Да.