• Уэстморленды [Джудит Макнот], #2

Глава 31

 Леди Энн Джилберт приехала на следующее утро, как только получила записку племянницы, обрадованная, что может помочь с приготовлениями к свадьбе. Между ней и герцогиней почти мгновенно возникла самая сердечная дружба.

 Для Уитни последующие четыре дня промелькнули словно в тумане, наполненном теплом, ласковыми, нежными улыбками, прикосновениями рук, близостью любимого и счастьем побыть в объятиях друг друга.

 Герцогиня оказалась права: ни одна модистка, ни один хозяин лавки не отказались выполнить просьбу секретаря герцога за невероятно короткий срок, несмотря на то что все они были завалены заказами на предстоящий сезон. Зачастую сами владельцы, услышав о долгожданном событии, спешили прибыть к будущей герцогине с коробками образцов и выкроек – все стремились иметь право заявить, что принимали участие в подготовке к свадьбе года.

 Однако на пятый день лакей передал Уитни приказ, состоящий всего из нескольких слов:

 – Его светлость желает видеть вас в своем кабинете, и немедленно.

 Пытаясь превозмочь дурное предчувствие и задушить стиснувший сердце страх, Уитни поспешила пересечь холл, кивнула представительному человеку с большим плоским продолговатым футляром под мышкой и вошла в кабинет Клейтона. Закрыв за собой дверь, она чуть присела, подражая забитой, перепуганной насмерть служанке, и шутливо спросила:

 – Ваша светлость звонили?

 Клейтон стоял у письменного стола и молча, очень серьезно смотрел на нее.

 – Что-то… что-то случилось? – еле слышно выдохнула Уитни.

 – Нет. Подойди сюда, пожалуйста, – мягко, но с непривычной торжественностью в голосе ответил Клейтон.

 – Клейтон, что с тобой? – встревожилась Уитни, бросаясь к нему. – Что…

 Клейтон крепко сжал ее в объятиях.

 – Ничего не произошло, – пробормотал он, странно запинаясь. – Просто скучал по тебе. – И, продолжая обнимать ее одной рукой за талию, взял со стола маленькую бархатную коробочку. – Сначала я подумывал насчет изумруда, – признался он все так же мягко и серьезно, – но блеск твоих глаз затмил бы его. Поэтому я выбрал вот это.

 Он нажал на пружинку, и крышка коробочки откинулась. Великолепный бриллиант послал в потолок сноп радужных огней.

 Уитни с трепетным благоговением уставилась на кольцо:

 – Никогда не видела ничего…

 Она не смогла договорить: слезы бесконечного счастья покатились по щекам. Взяв ее руку Клейтон надел кольцо на средний палец. Уитни смотрела на первое ощутимое доказательство ее принадлежности Клейтону и не могла наглядеться. Теперь они навеки нерасторжимо связаны, и пусть весь свет увидит кольцо и узнает это.

 Больше она не Уитни Элисон Стоун, дочь Мартина Стоуна, племянница лорда и леди Джилберт. Теперь она невеста и будущая жена герцога Клеймора. За одно мгновение она потеряла свое имя и обрела новое. Уитни хотелось сказать Клейтону, что он сделал ей чудесный подарок и она боготворит его, но смогла лишь прошептать:

 – Я люблю тебя.

 Слезы полились по щекам неудержимым потоком, и Уитни поспешила спрятать лицо на груди Клейтона.

 – Это от счастья, – пробормотала она, когда он вновь обнял ее, пытаясь успокоить.

 – Знаю, малышка, – сказал он, терпеливо дожидаясь, пока буря эмоций утихнет.

 Наконец Уитни отстранилась, смущенно улыбаясь, и вытянула руку, чтобы полюбоваться сверкающим великолепием огромного бриллианта.

 – Это самая чудесная вещь, которую я когда-либо видела, – выдохнула она, – если не считать тебя.

 Волна желания охватила Клейтона при этих словах, и он уже наклонил голову, чтобы завладеть ее губами, но тут же одернул себя – есть пределы и его самообладанию, и они уже почти истощились.

 – Мадам, надеюсь, у вас не войдет в привычку плакать каждый раз, когда я буду дарить вам драгоценности, – с шутливой строгостью заметил он, – иначе придется послать за ведрами, чтобы собирать ваши слезы, особенно когда вы увидите фамильные украшения.

 – Разве это кольцо не из их числа?

 – Нет. Герцогини Уэстморленд никогда не носили обручальных колец, принадлежавших до них другим. Однако венчальное кольцо – семейная реликвия.

 – Существуют ли еще какие-нибудь традиции Уэстморлендов? – спросила Уитни, лучезарно улыбаясь.

 Клейтон, не выдержав, стиснул ее в объятиях и жадно припал к губам.

 – Мы можем стать основателями новой, – многозначительно прошептал он. – Скажи, что хочешь меня.

 Он с мучительной нежностью пил нектар с ее губ.

 – Я люблю тебя, – ответила Уитни.

 Клейтон почувствовал, как напряглось ее тело и она еще теснее прижалась к нему.

 – Знаю, малышка, что ты меня любишь, – кивнул он, приподнимая ее подбородок. – Но ты еще и хочешь меня! – с тихим понимающим смехом заметил он, отстраняясь.

 Уитни вспомнила, что тетя и портнихи ждут ее в соседней комнате, и нехотя направилась к двери.

 – Это все, ваша светлость? – улыбнулась она, снова подражая горничной.

 – Пока да, спасибо, – с вежливым равнодушием ответил Клейтон. Однако стоило девушке повернуться, как он легонько, но достаточно громко шлепнул ее по заду.

 Уитни замерла и, оглянувшись на оскорбителя, сурово предупредила:

 – На вашем месте, сэр, я бы не забывала, что произошло, когда вы в последний раз отважились на такое после бала у Ратерфордов.

 – В доме Арчибалдов? – догадался Клейтон. – Когда я привез тебя?

 – Совершенно верно. – Она с трудом подавила улыбку и высокомерно наклонила голову.

 – Должен ли я опасаться, – заметил Клейтон, безуспешно пытаясь выглядеть серьезным, – что ты можешь сбить на пол все эти картины?

 Уитни недоуменно оглядела сначала портреты в тяжелых резных рамах, а потом Клейтона.

 – А я думала, что дала тебе пощечину.

 – Промахнулась.

 – Правда?

 – Боюсь, именно так, – мрачно подтвердил он.

 – Как печально!

 – Несомненно, – вздохнул Клейтон.

 

 Этим вечером, после ужина, вся семья собралась в гостиной. Герцогиня и тетя Энн перебирали последние сплетни, пока Стивен в крайне преувеличенном виде рассказывал о самых возмутительных мальчишеских проделках Клейтона.

 – Как-то раз, когда Клею было двенадцать, он не спустился к завтраку. В комнате его тоже не оказалось, и отец со слугами начал прочесывать окрестности. Спустя какое-то время на берегу, в том месте, где течение сильнее всего, нашли рубашку Клейтона. Его лодка была привязана, потому что отец на целый месяц запретил ему брать ее…

 Задыхаясь от смеха, Уитни повернулась к жениху.

 – Почему… почему тебе запретили брать лодку? – выдохнула она.

 Клейтон грозно нахмурился, но, глянув в оживленное лицо невесты, против воли рассмеялся.

 – Насколько припоминаю, накануне я вышел к ужину не совсем в приличном виде…

 – Не совсем?! – завопил Стивен. – Да ты явился на полчаса позже, в сапогах для верховой езды и разорванной куртке, и от тебя невыносимо несло конским потом и кожей, а на лице остались следы пороха, потому что ты утащил дуэльные пистолеты отца и упражнялся в стрельбе по деревьям.

 Клейтон метнул на брата полный презрения взгляд, но тот вместе с Уитни снова разразился хохотом.

 – Продолжайте, Стивен! – задыхаясь, еле выговорила она. – Доскажите, что случилось потом.

 – Ну… все посчитали, что Клейтон утонул, и помчались к реке. Мама залилась слезами, отец побелел как простыня, но тут из-за поворота реки показывается Клей на самодельном плоту, самом шатком и ненадежном, какой только можно вообразить! Все затаили дыхание, ожидая, что плот перевернется, когда Клей попытается причалить, но Клей прекрасно справился. С удочкой в одной руке и связкой великолепной рыбы в другой он спрыгнул на землю и, казалось, страшно удивился, что все собрались на берегу в такой час и глазеют на него. Потом он подошел к родителям, все еще не выпуская из рук огромную связку рыбы.

 Мама, конечно, сразу же разрыдалась, а отец едва обрел дар речи и уже хотел разразиться громовой тирадой по поводу безответственного поведения Клея, но ваш будущий муж очень терпеливо и спокойно заметил, что отцу вряд ли пристало наказывать его в присутствии слуг.

 – И что потом? – давясь от смеха, спросила Уитни.

 – Отец согласился со мной и отослал слуг. Ну а потом надрал мне уши, – хмыкнул Клейтон.

 Теплая, дружеская атмосфера была нарушена появлением одетого в черное дворецкого, величественно объявившего:

 – Прибыл лорд Джилберт.

 Не успел он договорить, как в гостиной появился сам лорд Эдвард Джилберт и, оглядев просторную комнату, расплылся в сияющей улыбке.

 – Господи Боже, да это Эдвард! – охнула леди Энн. Она вскочила и, не веря своим глазам, смотрела на любимого мужа. Решив, что он наконец получил ее письма и поспешил сюда, чтобы спасти Уитни от ненавистного брака с герцогом, леди Энн лихорадочно пыталась придумать хоть какое-то правдоподобное объяснение невероятным событиям, которые заставили их всех собраться в Клейморе.

 Уитни тоже вскочила, на мгновение подумав о том же.

 – Дядя Эдвард! – с отчаянием воскликнула она.

 – Рад, что все родные узнали меня, – сухо заметил Эдвард Джилберт, переводя взгляд с жены на племянницу в ожидании более теплого приветствия.

 Клейтон незаметно поднялся и направился к камину, где, облокотившись на полку, стал с видимым удовольствием наблюдать за разворачивающимся действием.

 Эдвард удивился, что ни жена, ни племянница не спешат представить его герцогине и Стивену, но, увидев, что они обе словно окаменели, пожал плечами и направился к Клейтону.

 – Ну, Клеймор, – объявил он, тепло пожимая руку герцога, – вижу, помолвка разыгрывается как по нотам!

 – Как по нотам?! – еле выдавила леди Джилберт.

 – Как по нотам? – отозвалась Уитни, медленно опускаясь на диван.

 – Почти, – мягко поправил Клейтон, игнорируя ошеломленные взгляды собравшихся.

 – Прекрасно, прекрасно! Так я и думал, – кивнул лорд Джилберт.

 Клейтон представил его матери и брату, и, когда все обменялись подобающими случаю любезностями, Эдвард наконец обернулся к своей окаменевшей жене.

 – Энн? – сказал он, шагнув к ней, но та поспешно отступила. – Энн! После стольких месяцев разлуки, мне кажется, ты не слишком обрадовалась. Что-то случилось?

 – Эдвард, – выдохнула леди Энн, – ты болван!

 – Не могу сказать, что это намного лучше, чем «Господи Боже, да это Эдвард»! – раздраженно хмыкнул он.

 – Ты все знал об этой помолвке! – возмущенно воскликнула жена, переводя мрачный взгляд на широко улыбающегося Клейтона, который мгновенно принял серьезный вид. – Я тут страдала, мучилась, едва с ума не сошла, а вы все это время переписывались, не так ли?! Не знаю, кого из вас мне больше хочется удушить!

 – Принести тебе нюхательные соли, дорогая?

 – Не нужны мне соли! – вскинулась леди Энн. – Я требую объяснения!

 – Объяснения чего? – удивился сбитый с толку Эдвард.

 – Почему ты не отвечал на мои письма, почему не объяснил, что знаешь о помолвке, почему не посоветовал, что делать?!

 – До меня дошло только одно твое письмо, – защищался сэр Эдвард довольно неубедительно, – и там всего-навсего было сказано, что Клеймор живет недалеко от Уитни. И не могу понять, почему тебе понадобились мои советы, когда все, что требовалось, – служить компаньонкой молодым людям, которые, очевидно, прекрасно подходят друг другу И я не сказал, что мне известно о помолвке, потому что сам ничего не знал, пока полтора месяца назад письмо Клейтона не настигло меня в Испании…

 Однако леди Джилберт оказалось не так легко успокоить. Бросив извиняющийся взгляд на Клейтона, она выпалила:

 – Они, поверь… вовсе не так уж идеально подходили друг другу!

 – Ошибаешься! – решительно покачал головой Эдвард. – Какие возражения ты можешь привести против брака Уитни с Клеймором? Так ты встревожена из-за его репутации?! – неожиданно, понимающе улыбнувшись, воскликнул он. – Господи, мадам, – весело хмыкнул он, на мгновение забыв о присутствии всей семьи Уэстморлендов, – неужели вы никогда не слышали пословицу что из раскаявшихся повес выходят самые лучшие мужья?

 – Благодарю за защиту лорд Джилберт, – сухо отозвался Клейтон.

 Лорд Джилберт недоуменно воззрился на Стивена, внезапно скорчившегося в приступе неудержимого смеха, но тут же вновь обратился к жене:

 – Когда я впервые увидел вместе Уитни и Клеймора на маскараде, я подумал, что из них выйдет прекрасная пара, а узнав, что поверенные Уэстморленда тщательно собирают сведения об Уитни, окончательно убедился в этом. Правда, потом мне показалось, что Мартин все испортил, послав за ней, но как только я получил твое письмо и узнал о том, где поселился Клеймор, мне сразу все стало ясно.

 – Ничего не ясно! – вскинулась леди Энн. – Ты и понятия не имеешь, что Уитни невзлюбила его светлость с первого взгляда и постоянно с ним сражалась… И…

 Лорд Джилберт повернулся к племяннице и устремил на нее строгий взгляд поверх очков:

 – Так, оказывается, все дело в Уитни? – И, обращаясь к Клейтону, провозгласил: – Уитни необходим муж, который бы твердо удерживал поводья в собственных руках. Поэтому я с самого начала приветствовал ваш союз.

 – Вот спасибо, дядя Эдвард! Не ожидала! – недовольно пробурчала Уитни.

 – Ты сама знаешь, что это правда, дорогая, – заметил Эдвард. – Ах, Энн, в этом она так похожа на тебя!

 – Ты слишком добр, Эдвард! – язвительно бросила тетя Энн.

 Эдвард перевел взгляд с негодующего лица жены на мятежную физиономию Уитни, а потом на Клейтона, который рассматривал его, подняв брови в сардоническом изумлении. В конце концов он уставился на Стивена Уэстморленда, плечи которого тряслись в приступе беззвучного смеха. Только герцогиня была слишком хорошо воспитана, чтобы проявлять открыто хоть какие-то эмоции.

 – Ну, – со вздохом пожаловался Эдвард герцогине, – вижу, что успел оскорбить всех. Удивительно, если учесть, что я всегда считался способным дипломатом.

 Герцогиня наконец соизволила улыбнуться:

 – Лично я ни в малейшей степени не оскорблена, лорд Джилберт. Я питаю определенную склонность к повесам. В конце концов, я была замужем за одним и… – она многозначительно взглянула на Стивена, – и вырастила двух.