• Уэстморленды [Джудит Макнот], #2

Глава 41

 Насмерть перепуганный Клейтон мерил шагами вестибюль. Такого ужаса он не испытывал даже вчера, когда Уитни, зацепившись за край ковра, покатилась со ступенек. И теперь он изнемогал от страха, не сводя глаз с двери у верхней лестничной площадки. За этой дверью мучилась его жена, пытаясь дать жизнь их ребенку двумя месяцами раньше положенного срока. И теперь судьба матери и младенца зависела от Господа и искусства Хью Уиткома.

 За последние двадцать четыре часа мнение Клейтона о Хью с каждой минутой становилось все ниже. Прибыв накануне, он осмотрел Уитни и твердо уверил мужа, что и мать и дитя в полной безопасности. Только сегодня утром он подтвердил свой первоначальный диагноз.

 — Нет никаких признаков того, что малыш просится на свет из-за несчастного падения, — твердил он Клейтону и остальным домочадцам, — но я на всякий случай останусь до вечера, присмотреть за герцогиней.

 К тому времени Клейтон, лишившийся всякого присутствия духа, опустился до того, что стал угрожать доктору:

 — Если существует хоть малейшая возможность преждевременных родов, следующие два месяца вы просидите здесь, и попробуйте только сделать шаг за ворота!

 Склонив голову набок, Хью Уитком рассматривал герцога с тем веселым сочувствием, которое неизменно питал к мужчинам, которым предстояло впервые стать отцами.

 — Позвольте осведомиться, из чистого любопытства, разумеется, какими средствами вы собираетесь меня здесь удерживать?

 — Поверьте, это не составит ни малейшего труда! — отрезал Клейтон.

 — Не сомневаюсь, — хмыкнул Хью. — Мне просто интересно. Видите ли, когда ваша матушка, за месяц до вашего рождения, серьезно простудилась, то, насколько я припоминаю, тогдашний герцог угрожал заточить меня в подземелье Клеймора. Или то был граф Саттон? Нет…граф всего лишь отослал мой экипаж домой и не позволил мне воспользоваться своим.

 Но улыбка мгновенно сползла с лица доктора, когда из комнаты вылетела горничная Уитни и, перегнувшись через перила, закричала:

 — У леди начались боли, мистер Уитком!

 С тех пор прошло несколько часов, но за все это время Клейтону позволили увидеть Уитни лишь дважды, и то на несколько минут. Бедняжка, лежавшая на огромной кровати, выглядела такой маленькой, бледной и хрупкой, но в перерыве между схватками храбро улыбалась мужу и даже попросила его посидеть рядом.

 — Я люблю тебя и обязательно подарю чудесного красивого ребенка, только нужно немного подождать, — обещала она Клейтону, скрывая страх за ободряющими словами.

 Клейтону сразу стало легче, до той минуты, когда тело жены выгнулось от невыносимой муки.

 — Тебе лучше уйти, — выдавила она, закусив губу до крови.

 Клейтон сорвал беспомощную ярость на Уиткоме:

 — Черт побери, неужели вы ничего не можете сделать?

 — Могу, и первым делом выгоню вашу светлость отсюда, чтобы ей не пришлось тревожиться еще и за вас.

 Через час Клейтон вновь потребовал пустить его к жене, и хотя врач попытался задержать его у двери, Уитни слабым голосом попросила мужа войти. Она еще больше побледнела, на лбу выступили крупные капли пота. Клейтон опустился на колени, пригладил ее волосы и глухо выговорил:

 — Больше я такого не допущу. Никогда. Не позволю, чтобы это снова случилось с тобой.

 Прежде чем Уитни успела ответить, по ее телу вновь прошла судорога боли, и Клейтон, вскочив, схватил ее в объятия и принялся укачивать, как ребенка.

 — Прости меня, — хрипло прошептал он, смаргивая слезы.

 Но тут его снова выставили за дверь и больше не впускали. Правда, время от времени Уитком появлялся, чтобы утешить расстроенное семейство и дать очередной лживый прогноз о скором появлении младенца. Но Клейтон уже ничему не верил.

 С трудом оторвав взгляд от двери, он посмотрел на часы. Начало десятого. В отчаянии он побрел в гостиную, где как на иголках сидели мать и Стивен в компании лорда и леди Джилберт.

 — Уитком — невежественный осел! — с порога рявкнул он. — Немедленно посылаю за повитухой…нет, за двумя!

 Леди Джилберт вымученно улыбнулась.

 — Уверенна, что малыш вот-вот родится. И все будет хорошо, — заверила она, хотя, по мнению Клейтона, сама была до смерти перепугана.

 Лорд Джилберт подтвердил предсказания жены энергичным кивком и услужливо поддакнул:

 — С минуты на минуту. И не о чем беспокоиться. Не она первая, не она последняя.

 По мнению Клейтона, лорд Джилберт паниковал куда сильнее жены.

 Стивен отнял ладони от лица и в немом отчаянии уставился на Клейтона. Очевидно, слишком уважал старшего брата, чтобы лгать ему в лицо.

 Вдовствующая герцогиня встала и подошла к сыну:

 — Я сердцем чувствую, что тревожиться нет причин и с ними все будет хорошо.

 Клейтон побелел и ринулся к графину с бренди, стоявшему на боковом столике. В последний раз он слышал эту фразу из уст матери, когда ее любимая кобылка заболела. Бедное животное не дотянуло до утра.

 Он понял: ничего не остается делать, кроме как молиться. И, кажется, остальные так и делают. И все потому, что Уитком — бесчувственный олух!

 — Ваша светлость!

 Присутствующие уставились на Хью Уиткома, стоявшего в дверях. Только сейчас стало видно, как он устал и осунулся.

 Клейтон оцепенел.

 — Да? — выдавил он.

 — Не хотите подняться наверх и взглянуть на своего сына?

 Но Клейтон, похоже, примерз к ковру. Ноги не слушались.

 Пришлось сглотнуть застрявший комок, прежде чем он смог спросить:

 — А как моя жена?

 — Все благополучно, слава Богу.

 Клейтон бросился вон из комнаты, борясь с безумным порывом обнять чудесного человека и опытного врача Хью Уиткома.

 После его ухода Хью налил себе бренди и вытер вспотевший лоб платком. Вдовствующая герцогиня мгновенно оказалась рядом:

 — Тяжело пришлось? — тихо шепнула она.

 — У меня до сих пор руки от страха дрожат, Алисия. Она потеряла довольно много крови, но, кажется, все обошлось. Даже если бы кровотечение не началось, я все равно уехал бы не раньше завтрашнего вечера, и вы это знаете.

 — Ну конечно, — всхлипнула она и, поддавшись тому же самому порыву, который так мужественно проигнорировал Клейтон, крепко обняла доктора. — Спасибо, Хью! Я была вне себя от ужаса.

 И, оглянувшись на остальных, добавила:

 — У меня глаза закрываются. Пожалуй, стоит немного отдохнуть.

 — И мне тоже, — поддержала леди Джилберт.

 Лорд Джилберт вежливо поднялся и, наклонившись, чтобы поцеловать жену, увидел слезы облегчения, блестевшие во все еще красивых глазах.

 — Успокойся, дорогая, — попросил он, — ведь я же говорил, что волноваться нет причин, не так ли?

 — Да, Эдвард, — пристыжено улыбнулась леди Энн. — Ты, как всегда, был прав.

 Лорд Джилберт устремил взгляд на Стивена, внезапно помолодевшего лет на пятнадцать.

 — Посмотри на Стивена. Он с самого начала был совершенно спокоен. Это вы, дамы, чересчур волнуетесь. Но роды — самая естественная вещь в мире, не так ли, Стивен?

 — Разумеется, — кивнул тот, улыбаясь супругам, и, встав, подошел к боковому столику. — Пожалуй, выпью что-нибудь, прежде чем идти спать. Нужно же отпраздновать такое событие!

 — Прекрасная идея! — воскликнул Эдвард. Оглянувшись, он заметил, что дамы уже ушли и доктор последовал их примеру. Они остались вдвоем.

 — Что будете пить? — осведомился Стивен, показывая на строй хрустальных графинов.

 — Бренди, пожалуй, решил Эдвард.

 — Превосходный выбор, — одобрил Стивен, вручая ему бокал и графин. Сам он предпочел виски.

 Мужчины в полном молчании устроились на диване, время от времени подливая себе напитка. Стивен откинулся на спинку и скрестил вытянутые ноги. Лорд Джилберт проделал то же самое, и оба продолжали потягивать из бокалов, изредка понимающе переглядываясь.

 Вскоре жгучая жидкость вытравила последние остатки пережитого ужаса. Стивен пил гораздо больше гостя, но и причин забыться было куда больше, чем только страх за Уитни и ребенка. Днем Эмили прислала ему записку, в которой сообщала, что вышла за Гленгармона.