• Современная серия, #7

Глава 39

 Офис «Мэннинг дивелопмент» находился на пятнадцатом этаже, рядом с лифтом, за парой солидных двойных дверей, открывавшихся в просторную полукруглую приемную с кабинетами и конференц-залами. Между украшенными орнаментом стальными колоннами располагались изящно изогнутые диваны и круглые стулья с обивкой в тонах синего и сливового.

 Переступив порог, Сэм и Маккорд увидели, что приемная пуста, если не считать секретарши, сидевшей за полукруглым столом справа от них. Она направила их в кабинет в противоположном конце, где Шредер и Уомэк опрашивали людей.

 — Мы успели многое узнать, — сообщил Шредер. — Уомэк сейчас разговаривает с секретаршей Мэннинга. Вы что-нибудь вытянули из Соломона?

 Маккорд наспех рассказал, что они узнали от драматурга, а потом поинтересовался у Шредера о деталях сегодняшней работы.

 — Думаю, нам повезло, — ответил тот. — Джордж Соколофф, один из архитекторов, работающих на Мэннинга, рассказал, что он руководит большим проектом, названным «Кресент плаза», который Мэннинг хотел создать и построить. Это две жилые башни, соединенные с большим торговым центром. Угадайте, кто тайный инвестор Мэннинга?

 — Валенте, — удовлетворенно констатировал Маккорд.

 — Верно. Между Валенте и Мэннингом шли переговоры. Кстати, вот что особенно интересно: Соколофф говорил, что проект был поистине уникален и очень эффектен и что Валенте он понравился с первого взгляда. Он хотел видеть Мэннинга в качестве ведущего архитектора и построить здание сам. Но Мэннинг наотрез отказался и настаивал на своем равном участии на стадии строительства и благоустройства и получении части прибылей с готового здания.

 — Валенте не любит партнеров. Он не командный игрок.

 — Точно, — согласился Шредер. — Но ему был очень нужен «Кресент плаза», а Логан Мэннинг владел не только проектом, но и опционом на землю под застройку. Думаю, Валенте мог грохнуть Мэннинга, чтобы завладеть не только его женой, но и проектом. Теперь, когда Мэннинг мертв, Валенте спокойно выкупит чертежи и участок, наймет своих ведущих архитекторов и построит здание сам. Уверен, что вдова Мэннинга всячески облегчит ему задачу.

 — Знаете, — задумчиво произнес Маккорд, — я начинаю думать, уж не была ли детектив Литлтон права с самого начала? Она все время твердила, что не думает, будто Ли Мэннинг изменяла мужу с Валенте.

 — Не помню, чтобы излагала это и таких словах, — вмешалась Сэм.

 — Это и не обязательно. У вас делается такой надутый, упрямый вид каждый раз, когда возникает эта тема! Я думаю, что союз Ли Мэннинг и Валенте был чисто деловым.

 Валенте хотел получить проект, а Мэннинг стремилась убрать с дороги мужа, который ей изменял. Вошедший Уомэк услышал конец фразы.

 — Как вы обнаружили, что Мэннинг трахает все, что движется?

 — Джейн Себринг — дублерша Ли — призналась нам сегодня утром, — пояснил Маккорд.

 — Она знала, что Мэннинг перепихнулся с секретаршей?

 — О чем вы?!

 Уомэк ткнул пальцем в дверь:

 — Мэннинг оприходовал секретаршу. Ее зовут Эрин Гилрой. Пять минут назад она разразилась слезами и во всем призналась. О ком вы говорили?

 — О Джейн Себринг.

 Уомэк вытаращил глаза, готовый разразиться смехом:

 — Мэннинг и ее трахнул? Черт, будь у меня шанс затащить в постель Себринг, я не задумался бы. У этой бабы…

 Он выразительным жестом растопырил руки, очертив женские груди размером с добрые арбузы, но тут же опомнился и виновато глянул на Сэм.

 — Литлтон, почему бы тебе не поговорить с секретаршей, может, вытянешь из нее что-то, кроме слез и соплей? Только не дави на нее, она тут же трескается, как сырое яйцо. Я всего лишь успел спросить, давно она работает на Мэннинга и знакома ли с его привычками. На первом же вопросе она захлюпала носом и призналась, не дожидаясь, пока я задам второй.

 — Я хотел бы потолковать с Соколофф, — объявил Маккорд, вставая, но Уомэк обратился к нему с каким-то предложением.

 Не слишком торопясь увидеться со всхлипывающей секретаршей, Сэм медленно шла мимо кабинетов и остановилась перед открытой дверью большого конференц-зала. В центре на столе стоял макет чудесной площади в форме полумесяца с двумя вздымающимися круглыми башнями, украшенными деталями в стиле ар деко. Макет был выполнен в мельчайших подробностях, включая миниатюрные фонтаны, затейливые уличные фонари, тротуары и ландшафт.

 Перед ним стоял похожий на ученого мужчина лет сорока с сутулыми плечами и заложенными за спину руками.

 — Это макет «Кресент плаза»? — спросила Сэм, входя в зал.

 Мужчина повернулся и насадил очки на нос.

 — Совершенно верно.

 — Я детектив Литлтон из нью-йоркского департамента полиции, — пояснила она.

 — Джордж Соколофф.

 Внимание Сэм было приковано к макету.

 — Поразительно! — выдохнула она. — Башни немного напоминают мне верхушку здания компании «Крайслер». Мистер Мэннинг, наверное, был невероятно талантлив и очень гордился проектом.

 Соколофф открыл было рот, но тут же закрыл снова.

 — Я ошибаюсь?

 — Отчасти, — пробормотал он и, расправив плечи, почти горько добавил:

 — Логан действительно очень им гордился, но теперь, когда он мертв, не вижу смысла притворяться, будто мы были соавторами. И замысел, и проект принадлежат мне. Раньше я соглашался, чтобы вся честь доставалась не мне, а фирме. Но на этот раз Логан пообещал сделать меня ведущим архитектором и упомянуть меня как единоличного автора проекта.

 Сзади раздался голос Маккорда, и Сэм обернулась.

 — А что вы испытывали, когда позволяли Мэннингу приписывать себе авторство? Или такие вещи в архитектурных фирмах — дело обычное?

 Сэм пыталась не думать о том, как здорово видеть Митчелла Маккорда входящим в зал. Его спортивные пиджаки уже не висели на нем как на вешалке: он позаботился об этом через пару дней после того, как они начали работать вместе. Теперь они сидели на нем идеально, но ей он больше нравился в теннисках с распахнутым воротом и потрепанной кожаной куртке «пилот», которую носил иногда. Сэм попятилась к двери, оставив Маккорда наедине с архитектором.

 Кабинет Логана Мэннинга был в том конце коридора, который начинался у стены с декоративными панелями позади стойки секретаря в приемной.

 Эрин Гилрой с опущенной головой стояла у письменного стола Логана, комкая бумажные салфетки, и, заслышав шаги, вскинулась.

 — Мисс Гилрой, я детектив Литлтон.

 — Привет, — ответила девушка хрипло, но спокойно.

 — Не хотите сесть?

 — Не особенно. Похоже, я чувствую себя не такой уязвимой дурой, когда стою.

 Сэм присела на угол стола и вынула из сумки блокнот и ручку.

 — Детектив Уомэк считает, что вам будет проще говорить с женщиной.

 — Неужели? Мне он почему-то показался не слишком участливым.

 В полном противоречии с описанием, данным Уомэком, Эрин Гилрой вовсе не показалась Сэм слабой или застенчивой.

 — Сколько вы здесь проработали?

 — Два года.

 Сэм сделала вид, что старательно записывает, размышляя, как лучше подойти к интересующей ее теме, но Эрин сама пришла ей на помощь:

 — Мои отношения с Логаном Мэннингом начались и закончились шесть месяцев назад.

 Сэм молча изучала ее, гадая, почему девушка с такой готовностью признается в своих похождениях двум совершенно незнакомым людям.

 — Кто еще об этом знал? Эрин стиснула кулаки.

 — Никто! Единственная, кому я сказала, — это Дебора, моя соседка по квартире. Но прошлой ночью ей позвонил репортер и сказал, что знает о моей связи с Логаном Мэннингом.

 И моя соседка, подруга, — свирепо подчеркнула она, — посчитала, что будет нечестным солгать, и поэтому выболтала все. Не объясните, как может особа, читающая Библию и постоянно ее цитирующая, предать подругу и без малейших угрызений совести нарушить обещание, и все во имя справедливости?! А ведь ей всего лишь нужно было бросить трубку или включить автоответчик.

 Она смотрела на Сэм, ожидая ответа, нет, настаивая на ответе, и та сказала единственное, что пришло в голову:

 — Некоторые из самых недобрых, лицемерных, обожающих судить ближнего своего людей, с которыми я знакома, посещают церковь каждое воскресенье и читают Библию. Не знаю, как некоторые особы способны отделять присущие им жестокость и недостатки от собственных религиозных обязательств и убеждений, но это так и есть.

 — Дебора — одна из них.

 — Как, по-вашему, репортер обо всем узнал?

 — Ничего он не знал, просто блефовал наугад. Репортеры звонили всем женщинам, которых знал мистер Мэннинг, и говорили одно и то же. Один из них вчера вечером добрался до Жаклин Пробст и сказал ей то же самое. Но она ответила, что если ее имя будет упомянуто, она подаст в суд на газету, а потом повесила трубку.

 — Кто такая Жаклин Пробст? — спросил Сэм.

 — Одна из архитекторов. Детективы уже потолковали с ней. Жаклин шестьдесят четыре года. С некоторой натяжкой можно сказать, что она годится Логану в бабушки.

 Сэм намеренно сменила тему:

 — Вы занимались корреспонденцией мистера Мэннинга, отвечали на звонки как личные, так и деловые?

 — Да.

 — И все регистрировали?

 — Конечно.

 — Я хотела бы посмотреть книги записей. У нас есть разрешение миссис Мэннинг.

 — Я дам вам все, что попросите.

 Девушка рассеянно провела пальцем по золотому пресс-папье в виде пирамиды и осторожно поправила кожаную папку для бумаг.

 — Поверить не могу, что Логан мертв.

 — Кто первым порвал отношения? Вы или мистер Мэннинг?

 — То, что было между нами, вряд ли заслуживает термина «отношения», — вздохнула Эрин. — Прошлой весной я была помолвлена и собиралась выйти замуж в июне. Моя семья почти целый год обдумывала роскошную свадьбу. Но за месяц до назначенного срока жених меня бросил. Я делала все, чтобы пережить тот день, когда должна была идти к алтарю. Уже за неделю до него бегала трусцой, медитировала, старалась работать сверхурочно. Накануне того вечера, на который была назначена репетиция свадебного ужина, я вызвалась работать допоздна, и Логан тоже остался. Нам принесли ужин, я заплакала, и Логан попытался меня утешить, потому что все знал и понимал, что я испытываю. Странно: он иногда мог быть совершенно бесчувственным эгоистом и в то же время, оказывается, помнил важные для людей мелочи. В общем, он уверял, что я слишком хороша для своего жениха. Потом обнял, и следующее, что я запомнила, — как мы лежим на диване. Логан был так невероятно красив, что мой жених ревновал к нему, и, думаю, отчасти именно поэтому я уступила.

 Дождавшись, пока Эрин замолчит, Сэм мягко поинтересовалась:

 — И что было потом?

 — Месяц спустя у меня приключилась задержка, а домашний тест на беременность, позже оказавшийся просроченным, ошибочно показал положительный результат. Я вообразила, что беременна, и на стенку лезла от страха. Дебора переехала ко мне всего за несколько недель до этого, но казалась такой порядочной девчонкой, а я… только что в истерике не билась. Я против абортов, так что об этом не могло быть и речи. Короче говоря, я все выложила Деборе.

 — А она пересказала репортеру вчера вечером, — закончила за нее Сэм.

 Эрин кивнула, позеленев, как от морской болезни.

 — Как по-вашему, они расскажут обо… мне и Логане… в новостях?

 Сэм, помявшись, вздохнула:

 — Думаю, вам следует быть готовой к неприятностям. Но если это послужит утешением, могу с уверенностью сказать, что вы будете не единственной, чье имя свяжут с именем Мэннинга.

 Эрин откинула голову и закрыла глаза. На миг лицо ее превратилось в маску горечи и тоски.

 — Бедная миссис Мэннинг. Бьюсь об заклад, я и без репортеров смогу угадать остальных двух.

 Сэм старалась ничем не выказать любопытства:

 — И кто же это?

 — Джейн Себринг и Триш Лефковиц.

 — Триш Лефковиц, пресс-агент миссис Мэннинг?

 Эрин сначала кивнула, но тут же помотала головой:

 — Не знаю. Триш была почти год назад. Может, про нее и забудут. Кроме того, она знает, как выпутаться. Умеет вести себя с прессой.